БЫЛО ЭТО С НАМИ И НАШЕЙ СТРАНОЙ

Детство моего поколения пришлось на  тяжелый период.  Особенно памятны 1944-1950 годы. По телу пробегает холодок... Неужели все это было с нами?  И ведь выжили...
Мне вспоминаются те годы, когда мы ходили за десять километров в железнодорожную школу №53 р.п. Глотовка Уфимской железно дороги. В начальной школе мы учились в поселке Неклюдовский (спиртзавод).  Школа располагалась в двух деревянных зданиях, что находились на горе. И хотя шла война, ребят, которые хотели учиться, было много. Все  четыре класса были укомплектованы полностью: 25-30 человек. Учились в две смены. Как-то среди учебного года из-за перекала печей одно из зданий сгорело. Пришлось заниматься в здании, где был клуб, потом перешли в столовую.
Что касается учебы... Не хватало учебников, писали – кто на чем: на старых тетрадях, на полях газет, на оберточной бумаге. Очень сложно было с питанием: всегда хотелось есть. Основным блюдом была картошка в любом виде. Хорошо было тем, кто держал коров и другую живность. Хотя, и им от домашнего животноводства оставалось только молоко, остальное (мясо, яйцо, масло, шерсть, шкуры) сдавали государству — в счет так называемой госпоставки. А что касается одежды, обуви – носили, кто что придумает: старые полушубки, валенки, некоторые даже ходили в лаптях. Если того школьника-оборванца 1944-49 гг. показать сегодняшним ученикам, то последние просто бы ужаснулись. Но, как бы ни было трудно и сложно, в основном все учились, стараясь каждый год успешно сдавать экзамены.
После окончания начальной школы обучение продолжали в семилетних школах сел Красная Сосна и Неклюдово, а затем (в том числе и я) в поселке Глотовка, в железнодорожной школе №53. Туда нас взяли из-за того, что мы были дети погибших фронтовиков. В то время наш поселок входил в состав Базарносызганского района, а Глотовка была инзенской. Поэтому нас не слишком жаловали. И вот тут пошел второй этап нашей «учебы». Расстояние от поселка Неклюдовский до Глотовки – семь километров. И мы каждый день преодолевали это расстояние пешком – зимой и летом. Правда, в зимний период (а нас было 8-10 человек, учившихся в 5-7 классах) нас устраивали кого где: у родных, знакомых. Был при школе и интернат, но только для детей железнодорожников. В то время мы учились в 9-10 классах Арнольд и Альфред Конгро – эстонцы. Они зимой ходили в школу на лыжах. Между прочим, в то время между Глотовкий и пос. Неклюдовский было налажено хорошее сообщение. Спиртзавод работал круглый год, и все сырье и продукцию получали «с колес». На автомашинах, лошадях, быках возили топливо – торф, дрова, а также зерно; обратно – спирт. Никаких автобусов не было и в помине. Дороги в летнее время были разбиты, ухабы — возить пассажиров было попросту нельзя.  Не посадишь же на зерно, которое охранялось, как зеница ока, и тем более – на машину со спиртом.
А вот иногда из-за детской шалости цеплялись за машины, перевозившие торф. Его возили в специальных фурах с надделками. Прицепишься сзади, а на ухабе тряхнет: пыль – дымом; или слетишь, или будешь, как шахтер – весь в торфяной пыли.
Был такой случай, запомнившийся надолго. В осенний период речушка в Глотовке на выезде в сторону спиртзавода выходила из берегов. Перебраться через нее можно было только на автомобиле или на тракторе. И тогда мы пользовались железнодорожным транспортом. В Глотовке в определенное время после обеда останавливался поезд, перевозивший грузовики-полуторки, производимые на Ульяновском автозаводе. Поезд находился под охраной. Однажды мы сели на тормозную площадку и, как всегда, спрыгнули с нее на 37-м километре, где поезд шел на подъем. Скорость у него на этом участке была минимальная. Было это в субботу.
А когда пришли в понедельник на занятия, нас встретил директор школы  И.И. Карпутченко и пригласил в кабинет. Там сидели двое вооруженных охранников, которые нам предъявили требования – признаться в воровстве фар, замков с машин, которые они охраняли. Угрожали всяческими наказаниями – вплоть до уголовной ответственности. И Иван Иванович пригрозил отчислить нас из школы и отправить в «Красную Березу» (т.е. Красную Сосну). Но нам не в чем было признаваться, потому что ничего не брали. Лишь через неделю перед нами извинились после того, как нашли настоящих воров.
По окончании  семи классов  мы учебу прекратили — пошли работать на спиртзавод разнорабочими. В 1956 году меня призвали в Советскую Армию — в авиацию. В то время служили три года  в сухопутных войсках и четыре – в ВМФ. Мне пришлось служить 3,5 года. После окончания службы вернулся на родину на прежнее место работы.  Занимался общественной работой – три года был секретарем комсомольской организации. Работа была интересной и нужной. Комсомольцев в нашей организации было 38 человек. Два раза был делегатом областных комсомольских конференций. Секретарем РК ВЛКСМ в то время был Василий Сергеевич Делин.
Наряду с работой мы с моим другом С.А. Лукьяновым дважды в неделю, ходили в Глотовку, в школу рабочей молодежи. Позже, опять же оба окончили еще и Куйбышевский сельхозинститут.  Моего друга направили работать на Челябинскую опытную станцию, где он стал старшим научным сотрудником. Сейчас он – на пенсии и по сию пору благодарит меня за то, что я «соблазнил» его учиться.
Большое спасибо учителям Глотовской школы, правда, ныне уже покойным, В.И. и А.И.  Васильковским, А.М. И А.Е. Прохоровым, Л.В. Щипакиной, Л.М. Кочетковой, Е.И. Сидоркину. А сегодняшним учащимся желаю хорошей учебы, чтобы они смогли стать достойными гражданами России.
Александр СЕРГЕЕВ, ветеран труда.