И РОДИЛАСЬ ПОЧТИ ИСПОВЕДЬ...

«Я, Засыпалова Раиса Ивановна, родилась 1 января 1934 года в селе Сурский острог (Первомайское). Хотела бы как «дите войны» рассказать о всей своей нелегкой жизни.
Жила я с дедушкой, бабушкой и мамой. Был у меня и родной отец – до войны. Служил в армии, демобилизовался, вернулся домой – было мне в ту пору всего два годика. Но с нами, большой семьей (т.е. детьми, женой, тещей и тестем), жить не захотел и уехал в Среднюю Азию – на заработки: накопить денег, вернуться на родину, купить дом и зажить своей семьей. Первое время высылал нам понемногу денег. Потом стал учиться на шофера – заработки обещали быть особо хорошими. Но радость была недолгой – началась война...
Отца забрали на фронт вместе с его машиной из Фрунзе (ныне – Бешкека). Мы не получили от него ни одной весточки. И вдруг – похоронка: убит! Отец воевал на Курской дуге: подвозил снаряды. Вот так мы и остались втроем: бабушка, моя мама и я. Дед к тому времени скоропостижно скончался.
В школу, в первый класс, я пошла в 1942 году. Помимо прочих наук нас учили военному делу: метать гранату, разбирать и собирать винтовку и автомат; еще учили немецкому языку. И мы, совсем еще малыми,  уже помогали колхозу: собирали в поле – колоски, в лесу – рябину, калину, лекарственную траву. Говорили, что все это пойдет на лекарства для раненых. В 1942 году в наше село привезли эвакуированных и много солдат. Практически в каждой сельской избе кто-то был на постое. К нам в дом постучались две женщины. Мама с бабушкой пустили их жить.
Помню, была суббота. Истопили баню. И они тоже пошли в баню, потом сели пить чай из самовара. И вдруг стучат в окно. Спросили, кто у нас поселился. Мы ответили: две женщины. В ответ получили приказ – немедленно выселить. Бабушка возразила: куда же они пойдут, ночь на дворе. Женщины попросили оставить их до утра.
А на утро к нам стали заселять военных – четырех человек: начальника штаба и его подчиненных. Изба у нас была большая. Начальник штаба спал на диване, а трое остальных – на топчанах. Да, кому была война, а кому – мать родна!.. По утрам и вечерам бабушка и мама топили печь, готовили завтраки и ужины. Когда военные возвращались с полигона, все было готово: и еда, и стопочка (на печи стоял бочонок с квасом). Бывали у них и молодые женщины. А мы, бабушка, мама и я, лежали на печи и не смели пикнуть.
Конечно, еда была их. Начальник штаба писал записку, чтобы мы получили со склада необходимые продукты; нашими же были картошка и молоко. Однажды я пошла в школу. По дороге меня встретил мужчина и стал расспрашивать: когда приезжают командиры домой, оставляют ли они что-нибудь дома... Я молчала и по возвращении домой никому ничего не сказала. А через несколько дней в нашем доме внезапно появился какой-то человек. Мама не растерялась, выскочила из дома и побежала в штаб (он находился через дорогу, напротив нашего дома). Прибежали все военные... После этого я получила приказ – на улицу не ходить, подруг  в дом не пускать, в школу тоже ходила под присмотром.
Настал 1943 год. Немцы стали отступать. Поступил другой приказ: всех гражданских лиц распустить по домам. Ушли и военные. Село сразу же опустело. Сельчане стали разбирать построенные блиндажи и землянки. Деловой лес шел на бани, дворовые  постройки – кому что необходимо; остальное пускали на дрова.
Мама моя была женщиной  с удивительной судьбой и характером. Работала в колхозе, где была звеньевой; избиралась депутатом сельсовета; была заседателем в районном суде. А потом райком партии назначил ее председателем сельсовета. Мужчин на селе не было, были одни старики и вдовы. И мама приняла на себя, потому как была партийной, такую ответственность! Отказываться ей было нельзя. Да и кто на селе был бы против? Обязанностей у нее было немало. Но, в первую очередь, она всеми силами пыталась помогать бедным, сиротам, вдовам. А потом постепенно стали возвращаться с фронта раненые. Но мама все-таки проработала до 45-го года.
Однажды в соседнее село Мамырово привезли солдата контуженного. От него отказалась жена: бросила его и сама уехала. Он лежал, не поднимаясь;  хорошо,  сельские мальчишки помогали ему. Но со временем стал он подниматься на ноги, ходить. Вот за него-то моя мама и вышла замуж второй раз. Прожили вместе они 30 лет.
Я стала подрастать. Надо было одеваться, обуваться. Умерла наша бабушка. Как-то с Инзы приехал вербовщик, и я записалась на стройку – разнорабочей. Строили двухэтажные дома. Стройматериалы  таскали по этажам вручную: и раствор,  кирпич. Проработала до осени, зиму прожила дома. А в январе получила паспорт – мне исполнилось 16 лет. В марте в село приехал еще один вербовщик, из Куйбышева. Я опять завербовалась на стройку в Новокуйбышевск. Год была разнорабочей. А потом стали набирать на курсы крановщиков. Я записалась на них, прошла практику. Все экзамены сдала на пятерки. За это мне дали сразу 6-й разряд. Работала на башенном кране.
Приехала как-то в отпуск домой. Познакомилась с парнем, поженились. И он увез меня в Ташкент. Сначала мой муж служил в армии – на Западной Украине, воевал с бендеровцами; потом часть их перебросили в Узбекистан – там орудовала банда басмачей. По окончании службы муж вернулся в Ташкент.
А у меня в Первомайске жила двоюродная сестра. Мы обменивались с ней открытками к 8 Марта. И вот от нее я вдруг получаю весточку, что жив мой родной отец! Это был 1968 год. Я, конечно, была взволнована. Мне было 33 года. Что делать? Решила поехать к нему на встречу. Объявился же он в 100 километрах от Фрунзе.
Полетела туда на самолете с дочкой. До места же добирались на автобусе. Разыскали адрес: улицу, дом... Я еле поднялась в подъезд. В дверь звонила уже дочка. Вышла женщина. Я спросила: «Здесь проживает Усенков Иван Ильич?» Она стала звать отца: «Ваня! Иди скорее – дочка Рая приехала...» Они уже знали обо мне от сестры отца. Конечно же, это была радость.
А вот что мне рассказал отец. Когда шли бои на Курской дуге,  в одну из минут затишья он случайно встретился с нашим односельчанином недавно мобилизованным. Конечно же, спросил, как там у него живет семья. На что тот ответил, что все мы померли. В селе была страшная эпидемия тифа. (А я-то — выжила!..).
Потом начался бой. Отца контузило. Его отправили в госпиталь. Лежал долго. Кто-то из тяжело  раненных бойцов, сосед по койке, начал его расспрашивать: есть ли у него семья, дети. Отец ответил, что никого у него не осталось – все умерли. Тогда солдат попросил отца: «Раз у тебя никого нет, а мне осталось жить недолго, и если Бог даст тебе остаться в живых, дай клятву, что поедешь к моей жене и все расскажешь обо мне. Женись на ней и воспитай моих детей...»
Отец сдержал клятву. Нашел ту женщину. У нее было трое детей. Женился. У них родились совместные сын и дочь. Отец попросил жену, чтобы в своих «заупокойных» молитвах она упоминала и его дочь от первого брака, т.е. меня. Не потому-то ли все эти годы я так мучилась тоской по отцу.  Два раза встречались мы с  ним.
В 1973-м его не стало: сказалась контузия.
У меня трое детей, семь внуков, шесть правнуков. Только вот здоровья не хватает... Вот и вся история моей жизни. А 1 января этого года мне исполнился 81 год...»