ДОКТОР «С ДЕТСКИМ УКЛОНОМ»

Будущий детский доктор родился в поселке Мирный Чердаклинского района. Пока учился в школе, круг интересов был самым разнообразным. С удовольствием занимался в местной «художке». Рисовать нравилось на столько, что парень подумывал поступать в «архитектурный»… Все изменила трагедия, случившаяся в семье, когда Марс учился в десятом классе. Скоропостижно скончался отец. Сердечный приступ.

- Вот тогда я и решил на медицинский факультет поступать, — вспоминает доктор. – Даже не просто врачом стать, а конкретно на реаниматолога выучиться. Мама и старшие сестры, которых у меня две, мой выбор одобрили.

Начать образование Марс решил с самых первых ступеней. После одиннадцатого класса он поступил в Ульяновский медколлежд. Причем специальность выбрал «Сестринское дело».

- На курсе одни девчонки были. Ни у одного пацана, видимо, смелости не хватило, туда поступать, — смеется Марс. – Я же вообще не комплексовал по этому поводу. Наоборот, очень все нравилось…

А вот практика, которую медбрат Шайхутдинов проходил в Центральной городской клинической больнице Ульяновска, наоборот, студента не впечатлила.

- После колледжа меня звали в пятую горполиклинику, но я отказался, — продолжает он. – Во-первых, подал документы на медфак УлГУ, ну, а во-вторых, понял, что медбратом работать просто не смогу. И еще к одному выводу пришел: не смогу работать реаниматологом, как до этого хотел. Зато вот с детьми, а к тому времени у меня уже «куча» племянников и племянниц была, запросто. Поэтому и пошел сразу на педиатрию.

Учиться нравилось. Даже несмотря на большое количество предметов, большинство из которых «с детским уклоном». Кстати, о том, как непросто освоить именно эту профессию, свидетельствует, например, тот факт, что из двух десятков одногруппников, до «финала» дошла лишь треть. Остальные в процессе учебы либо «перепрофилировались», либо и вовсе с медициной «завязали».

- До сих пор их не понимаю, — доктор разводит руками. – Кафедра педиатрии за нас «горой» стояла. Во всем поддерживала и очень внимательно к нам относилась. Учили тоже очень интересно. Особенно нравились педиатрия и психология общения с детьми.

К слову, оттачивал навыки общения с будущими пациентами Марс и на каникулах. Четыре лета подряд он работал вожатым в черноморских детских лагерях.

После окончания медфака и получения красного диплома новоиспеченного специалиста пригасили на работу в одну из частных клиник. Одновременно на Шайхутдинова «вышли» представители Инзенской районной больницы.

- Вы не поверите, но я даже о том, что в области город Инза существует, не знал, — продолжает Марс. – Ни разу в вашу сторону не ездил. Я поначалу от предложения отказался, но руководство было очень настойчиво и каждый квартал на меня выходило. Как-то раз мы побеседовали, я опять отказался, но про себя решил, если к тому времени, как год в клинике отработаю, буду инзенцам все еще интересен, поеду!

Точно почувствовав, звонок из администрации районной больницы поступил за пару дней до истечения срока…

- На автовокзале меня встретили на машине. Привезли сюда. Территорию показали. После на квартиру, которую для меня приготовили, поехали, — перечисляет педиатр. – Через неделю я уже с вещами сюда приехал. Как сейчас помню, это четверг был. Быстренько обустроился и на работу. Два дня просто в курс дела входил, а с понедельника уже непосредственно к работе приступил.

Первые месяцы работы Марс Дамирович помнит «плоховато». Приходя с работы поздно вечером, валился на раскладушку и засыпал. Признается, что уставал «зверски».

- Ни с кем, кроме коллег, не общался, город толком так и не видел, — говорит он. – Знал только как дойти до остановки, на каком автобусе приехать на работу и где ближайший магазин, чтобы продукты купить. Лишь через несколько месяцев как «нормальный» человек жить начал. Даже кое-что из мебели стал покупать.

Между тем «одержимость» профессией за два года у педиатра не прошла. А умение общаться с юными пациентами оттачивается день ото дня.

- Пару месяцев назад я двухлетнюю девчушку лечил, которая панически боялась больницу и все, что с ней связано. Истерики до тошноты были, — вспоминает педиатр. – Я сорок минут с ней возился, благо они последние в очереди был, чтобы сатурацию кислорода измерить. Во все игрушки переиграл, все сказки рассказал. И пульсоксиметром дал поиграть, и фонариком, и фонендоскопом… Семь потов сошло, пока она ко мне привыкла. Вылечили мы девочку. Маму тут недавно встретил, она говорит что дочка до сих пор меня вспоминает и смеется радостно…

Намного труднее, по признанию Марса Дамировича, работать с некоторыми родителями. За время работы в поликлинике он встречал разных. От безалаберных, которые к здоровью ребенка относятся, мягко говоря, прохладно, до «начитанных», которые на прием к врачу приходят со словами: «я сама все знаю». Первых педиатр, несмотря на возраст, пытается воспитывать, а вторых – «перевоспитывать».

- Я тут недавно понял, что уже не смогу работать со взрослым контингентом, — признается Шайхутдинов. – Да, со взрослыми работать и заслужить их доверие легче. Добиться же расположения ребенка намного сложнее. Его ведь абсолютно не интересует, правильные ли процедуры ему назначены, какая у меня категория… Ему важно понять, что врач – дядя хороший, он друг, он обязательно поможет. Я стараюсь быть именно таким.