УМЕЙ ЛЮБОВЬЮ ДОРОЖИТЬ

Дверь квартиры перед нами распахнула миниатюрная женщина. Простенькое ситцевое платье, гладенькая причесочка. И все-таки было в ней что-то необычное… Наверное, свет, льющийся широким потоком из глаз. А узнав причину нашего визита, только и сказала : «Вот как к стати! Прошу вас, выразите через газету большую благодарность хирургам нашей     райбольницы А.С. Подлипаеву и Д.Л. Березовскому. Это они делали операцию супругу. А также всем медицинским сестрам: и операционным, и палатным, всем санитарочкам. Спасибо  врачу-реаниматологу и всем хирургам, кто во время дежурства помогал нам справиться с бедой и болью. Какие замечательные люди работают в нашей больнице. Честно говорю: ни одного плохого не встретили. У меня и слов нет таких, чтобы выразить им всю нашу  благодарность».
Потом Александра Ивановна на минуточку задумалась: «А кто ж к вам в редакцию приходил. Это, наверное, Вера. У нее мужу уже четвертую операцию сделали, обе ноги ампутировали. Он с моим мужем в одной палате лежал. Какая это мужественная женщина…»
 Я слушала собеседницу, а где-то внутри подспудно жила мысль: наверное, этой женщине ,  как оказалось, с очень непростой судьбой жить в чем-то легко. Нет, не в плане испытаний, которые выпали на ее долю и долю ее семьи, а в её видении человека. Такие, как она, даже в великом грешнике найдут тот уголочек души, что приведет к его спасению…
- Люди в палате самые разные лежали: два наших с Верой супруга и бомжи, -  вспоминает Александра Ивановна. -  Да как же жалко их, сердечных. Одного из них куда-то переводили, так я ему и полотенечко дала, и мыла кусочек, и пакет купила, куда все сложить. И курево им с продуктами носила…
Глава семьи Федор Дмитриевич все это время помалкивал. Отдельные фразы жены заставляли его глаза то и дело покрываться влажным блеском. А взор поминутно обращался к новенькому креслу-каталке. Видимо, ему, еще вчера человеку-исполину, главе семьи, ее надежде и опоре, было невозможно смириться с сегодняшним уделом инвалида, потерявшего ногу и пока еще человека беспомощного. Думается, что это только пока. Почему, спросите вы? Судите сами.
Жили Федор и Александра в Екатеринеовке, на одной улице. Правда, немного наискосок. Так что, и особой  нужды знакомиться у них не было. Даже в местной начальной школе сидели за одной партой. Правда, дальнейшее образование получали порознь: одна — в Ночке, а другой – в Инзе. И у того, и у другого родительские семьи были многодетными. А потому искать счастья на чужой стороне и в голову не приходило. Благо, завод фильтровальных порошков был рядышком, и рабочие руки там нужны были всегда.
- Я и техником-химиком была, и зав. лабораторией, — рассказывает Александра Ивановна. – Это с моим-то средним образованием. Приедут городские — ученые, покружатся годок-другой и след простыл. Исподволь у них всему и учились. И ведь совсем неплохо затем самостоятельно работали. А каким Федор электриком был, аккумуляторщиком. Безотказный: в ночь-полночь прибегут к нему: надо, мол, очень. И шел в любое время дня и ночи. Сколько раз его портрет на доске Почета был… 
Вот за эту безотказность, доброту, силу, врожденный внутренний такт и полюбила она своего избранника.
- А каким он парнем красивым был – первый жених на деревне. Другой бы зазнался. А этот – нет.  Женщина с ведрами попадется или с сумками – донести поможет, мимо не пройдет… — вновь углубляется моя собеседница в прошлое. – Представьте, каким же он отцом и мужем стал. У дочери коса почти до пят в детстве была. Расчешет ее и заплетет — ни волоска не уронит. Или – деток рожала… Придет со смены – не усидит: первым делом к ним – и покачает, и пеленки перестирает, и выгладит их…
Но жизнь штука крутая. Пробует на излом даже самых лучших и самых сильных. Пережили Марфины страшный пожар. Огонь в считанные минуты полностью уничтожил огромный екатериновский дом-дворец, отстроенный своими руками, и все имущество. Остались с тем, в чем успели выбежать.  Сыну в армию о происшедшем не сообщили. И когда он после демобилизации вернулся на родину и очутился вместо родного дома у пепелища, потерял сознание. Соседи помогли справиться парню с шоком, объяснив, что родители пока проживают у родственников.
Вставали на ноги очень трудно. Сначала жили в здании детского сада. Долго еще Марфиным казалось, что за окнами обретенного жилья вновь и вновь бушует пламя… А потом, когда освободилась вот эта однокомнатная квартира, дирекция завода вручила семье ордер.
И вот на склоне лет – еще одно испытание: болезнью. Но судя по тому, какими глазами смотрит Александра Ивановна на супруга – выстоят. Отныне в семье Марфиных она самая сильная, по крайней мере – духом.
- Так вы уж не забудьте поблагодарить медиков, — говорит она на прощанье.- Такие всё люди замечательные. И очень, ну очень хочется узнать, как там дела у Веры и ее мужа. Адресами не успели обменяться, телефон даже не спросила.  Сердце истомилось от неизвестности…
Откликнетесь на этот призыв, Вера! Супруги Марфины помнят о вас. Одна только мысль, что в их огромных любящих сердцах есть местечко и для вашей семьи, — прививка жизненного иммунитета. Вместе – легче. Вместе – надежнее. Вместе можно  и нужно жить.